Утренний осмотр начинается как обычно. Позавтракав и, наконец-то, продрав глаза, идешь посмотреть, свободен ли врач. Но традиционная очередь не оставляет и эту дверь. А там: люди со спицами и шунтами, тазики, растворы фурацилина. Брррррр. Подхожу к кабинету. А там уже стайка ребят. Слово «стайка» как нельзя лучше их характеризует, т.к. они смеются и развлекаются. Сова «болезнь» и «больница» совершенно не отражаются в их лицах. Передо мной парень в легкой майке, шортах, шлепанцах, как будто с пляжа. Он что-то увлеченно рассказывает своим собеседникам. К стайке подходит еще один (шунт во лбу, парень, к слову сказать, близок к выздоровлению – нос уже дышит). - Представляешь, мне такой сон сегодня приснился, только тебе еще не рассказал, - говорит парень-с-пляжа. - Ну, - протянул немного хмурый или просто заспанный собеседник. - Представляешь. Утро. Солнце. И нас всех выписывают. И вот мы спускаемся по лестнице, выходим, класс! А ты стоишь на балконе и кричишь вдогонку: «Братки, а я!» Общий гогот заглушает последнюю фразу. Юмор чисто больничный. Человек из внешнего мира его просто не поймет. А мы от одного слова «братки» выпускали залпы гомерического смеха еще не один день. Что же тот парень, которому предназначался рассказ. Он растеряно и еще не проснувшись, произнес: «Дурацкий тебе сон приснился».